Постановление о прекращении уголовного дела № 18/123666-93 "О выяснении обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в период 1918-1919 годов", пункты 1-4

Старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации старший советник юстиции Соловьев В.Н., рассмотрев материалы уголовного дела № 18/123666-93, возбужденного 19 августа 1993 г.,

установил:

Весной 1991 г. доктор геолого-минералогических наук Авдонин А.Н., проживающий в г. Екатеринбурге, обратился в администрацию Свердловской области с заявлением о том, что ему известно место массового захоронения людей. По предположению Авдонина А.Н. в захоронении могли находиться останки членов семьи бывшего российского императора Николая II и лиц из его окружения, расстрелянных в г. Екатеринбурге 17 июля 1918 г.
По заявлению Авдонина А.Н. в период с 13 июля 1991 г. по 18 августа 1993 года старшим помощником прокурора Свердловской области Волковым В.А. проводилась проверка (материал проверки № 13/3-91). В связи с тем, что в ходе проверки окончательно не были идентифицированы личности людей, обнаруженных в массовом захоронении, время и причины их гибели, а для установления этих данных требовалось проведение следственных действий и полноценных экспертных исследований, 19 августа 1993 г. Генеральной прокуратурой Российской Федерации возбуждено уголовное дело № 18/123666-93 по выяснению обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в период 1918-19 гг. по признакам ст. 102 п. «з» (умышленное убийство двух или более лиц). Проведение следствия было поручено прокурору-криминалисту Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Соловьеву В.Н.

1. Основания для возбуждения уголовного дела

После устного сообщения администрации Свердловской области об обнаружении массового захоронения, Авдонин А.Н. 10 июля 1991 г. официально обратился в Верх-Исетское районное отделение милиции г. Свердловска с заявлением о том, что он вместе с Авдониной Г.П., киносценаристом Рябовым Г.Т., Рябовой М.В., Васильевым Г.П. и Песоцким В.А. в период с 31 мая по 1 июня 1979 г. в районе переезда № 184 Горнозаводской железной дороги на трассе Старой Коптяковской дороги неподалеку от Мостоотряда № 72 обнаружил массовое захоронение, откуда ими были изъяты три человеческих черепа.
6 июля 1980 г. взятые из захоронения объекты Рябовым Г.Т. и Авдониным А.Н. были в специальном ящике зарыты близ места захоронения, причем основное захоронение при этом не затрагивалось.
В связи с наличием массового захоронения, в котором могли находиться трупы людей, погибших насильственной смертью, по поручению прокурора Свердловской области Туйкова В.И. в период с 11 по 14 июля 1991 г. старшим помощником прокурора Свердловской области Волковым В.А., с участием специалистов в области судебной медицины, археологов, историков и представителей администрации области, в присутствии Авдонина А.Н., было вскрыто указанное захоронение. На небольшой глубине обнаружено девять скелетированных трупов со следами воздействия агрессивных веществ, а также с повреждениями костной ткани, причиненными холодным и огнестрельным оружием. Признаков одежды и обуви в захоронении не было. Вместе с трупами найдены пули от пистолетов и револьверов, фрагменты керамического сосуда, обрывки веревки, осколки от гранаты.
В рамках проверки проводились различные судебно-медицинские исследования, которые давали основания для предположений о принадлежности останков семье и лицам из окружения бывшего императора Николая II. В то же время, ряд авторитетных специалистов в области судебной медицины выступил с заявлениями, ставящими под сомнение эту версию.
Учитывая то, что имелись явные признаки, указывающие на возможное совершение умышленного убийства девяти человек (многочисленные повреждения, причиненные холодным и огнестрельным оружием, укромное место захоронение, отсутствие одежды, использование кислоты для уничтожения трупов), неполноту проверки (не было точно установлено время гибели – люди могли погибнуть как от рук преступных элементов, так и во время массовых репрессий в период революции, гражданской войны, расстрелов 20-х, 30-х, 40-х или 50-х годов), установить истину можно было лишь проведя полноценные экспертные исследования и следственные действия в рамках уголовного дела.
Оценить умысел лиц, совершивших расстрел царской семьи и лиц из ее окружения можно было лишь проведя следствие не только по расстрелу семьи и слуг Николая II, но и по фактам гибели других представителей бывшего императорского Дома Романовых в 1918-19 гг. В связи с этим изучены обстоятельства гибели представителей Романовых летом 1918 г. в окрестностях Перми и Алапаевска, а также расстрела бывших великих князей в Петрограде в январе 1919 г.
В ходе следствия проведена идентификация останков, установлена их принадлежность членам царской семьи и лицам из их окружения, обнаружен и изучен комплекс документов, связанных с гибелью членов Российского императорского дома, проведены иные следственные действия, достаточные для объективной оценки происшедших событий.

2. Поиски и обнаружение останков А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым

В августе 1976 г. кинодраматург Г.Т. Рябов, находился в г. Свердловске для представления работникам милиции своего нового фильма «Рожденные революцией». По роду своей деятельности он серьезно занимался историей революционных событий, происходивших в России в период Гражданской войны. Каких-либо специальных заданий о поиске захоронения Николая II от политического руководства страны, в частности, от Министра внутренних дел СССР Щелокова Н.А. и других должностных лиц Рябов Г.Т. не имел. Его как исследователя заинтересовала история событий Гражданской войны на Урале и в городе Свердловске (Екатеринбурге) в первые годы после революции 1917 г. Рябов Г.Т. обратился к сотрудникам управления милиции Свердловской области с просьбой ознакомить его с историческими документами, касающимися этого периода, и людьми, хорошо знающими данную тематику. Работники политотдела УВД Свердловской области предложили Рябову Г.Т. встретиться с геологом А.Н. Авдониным, который был широко известен в Свердловской области как краевед – знаток истории и природы Урала. В разговоре с Авдониным А.Н. Рябов Г.Т. упомянул о том, что для него большой интерес представляет поиск данных о событиях, связанных с расстрелом и захоронением семьи последнего российского императора Николая II. А.Н. Авдонин задолго до этой встречи интересовался темой расстрела Романовых и после долгих переговоров согласился сотрудничать с Г.Т. Рябовым.
В течение 1976-79 гг. группой энтузиастов, возглавляемой А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым, проводилась работа по поиску останков семьи императора Николая II и документов, связанных с последним периодом жизни царя.
Основная деятельность по розыску захоронения на местности осуществлялась Авдониным А.Н. Для этого А.Н. Авдонин создал поисковую группу, в которую помимо него входили: Михаил Кочуров – геолог, художник и краевед из г. Ивделя, Свердловской области; Гелий Трофимович Рябов - кинодраматург, писатель из Москвы; Геннадий Васильев - инженер-геофизик, краевед из г Нижнего Тагила, Песоцкий Владислав Анатольевич, а также Рябова Маргарита Васильевна и Авдонина Галина Павловна.
Работу по поискам останков группа вела законспирированно, поскольку у её участников имелись веские основания предполагать, что поиски вызовут отрицательную реакцию властей, правоохранительных и политических органов. О ходе поисков официальные органы власти не информировались.
Основой для поисков послужили найденные Г.Т. Рябовым и А.Н. Авдониным редкие книги о расстреле царской семьи (Н. Соколова, М. Дитерихса, П. Быкова и других). По теме убийства и захоронения царской семьи А.Н. Авдонин на протяжении ряда лет встречался и беседовал с некоторыми участниками и свидетелями этих событий (профессором М.О. Клером, геологом И.В. Ленинским, А. Парамоновым, и другими). Были установлены прямые и косвенные свидетели событий – В.И. Шулина – племянница И.С. Шулина, охранника Дома особого назначения; М.Н. Букина – жена члена Президиума Уралсовета Б.В. Дидковского; - Г.Н. Лисин - работник газеты «Уральский рабочий», участвовавший, в поисковых работах следователя Н.А. Соколова; - М.Н. Медведев - сын М.А. Медведева (Кудрина) - участника расстрела царской семьи; А.Я. Юровский и Р.Я. Юровская - сын и дочь Я.М. Юровского - руководителя расстрела царской семьи; Л.К. Карпова - дочь комиссара В.В. Яковлева (настоящая фамилия – Мячин К.А. ), перевозившего семью Николая II из Тобольска в Екатеринбург и другие.
Поисковой группой изучались местность, описанная и нанесенная на планы в книгах следователя Н.А. Соколова и М.К. Дитерихса, возможные места транспортировки, сокрытия и уничтожения трупов.
Летом 1977 г. Рябов Г.Т., находясь в г. Екатеринбурге, узнал о том, что жива дочь Я.М. Юровского – основатель комсомола Екатеринбурга – Римма Яковлевна Юровская. В ту же осень он выехал к ней в Ленинград. Юровская Р.Я. не знала о подробностях расстрела и не интересовалась темой расстрела царской семьи, но она сообщила Рябову Г.Т. о том, что ее родной брат, адмирал в отставке – Александр Яковлевич Юровский хорошо знаком с историей жизни отца – организатора расстрела царской семьи Юровского Я.М. Непосредственно после посещения Юровской Р.Я., Рябов Г.Т. встретился с Юровским А.Я. Юровский А.Я. в этот период активно занимался сбором сведений о своем отце. Это было связано с тем, что ряд газет упоминал имя Юровского Я.М. в связи с политическими процессами над троцкистами, происшедшими в 1937-38 гг. Авторы публикаций ошибочно указывали причину смерти Юровского Я.М. – расстрел как активного участника антипартийной группировки. В действительности Юровский Я.М. репрессирован не был и умер в Кремлевской больнице в 1938 г. от прободения язвы. Обрадованный встречей с известным киносценаристом Г.Т. Рябовым, Юровский А.Я. подробно рассказал ему о жизни отца и даже подарил Рябову Г.Т. копию так называемой «записки Юровского» – объяснения, данного Юровским Я.М. известному историку Покровскому М.Н. около 1920 г. В этом важнейшем документе назывался ориентир – «мостик из шпал», место, где была захоронена царская семья. Несколько позже Рябов Г.Т., работая над темой революционных событий, получил возможность ознакомиться с секретными документами, касающимися царской семьи и находившимися в Государственном архиве Октябрьской революции.
К середине 1978 г. группа Рябова – Авдонина располагала важнейшими документами и данными личных исследований, на основании которых можно было обнаружить захоронение царской семьи и лиц из их окружения: показаниями местных жителей Екатеринбурга и окрестностей, имевших прямое или косвенное отношение к расстрелу царской семьи, захоронению и отысканию трупов, книгами Соколова Н.А. и Дитерихса М.Д., где были приведены подробные планы, снятые в районе Коптяковской дороги топографами следственной группы Соколова Н.А. и, наконец, свидетельствами очевидца захоронения – Я.М. Юровского, приведенными в его «записке».
Поисковая группа, руководимая Авдониным А.Н., провела огромную работу. Были обнаружены на местности все топографические объекты, ставшие известными в ходе следствия Наметкина-Сергеева-Соколова, осуществлены археологические раскопки подтвердившие местонахождение таких важнейших объектов как Открытая шахта (в нее первоначально были сброшены тела расстрелянных членов царской семьи и слуг), Четырехбратский рудник, вся трасса Коптяковской дороги от пруда для сбрасывания воды из шахт – Ганиной ямы до бывшей будки в районе переезда 184 км Горнозаводской линии железной дороги. Самое главное – это то, что в 1978 г. в районе Поросенкова лога группой А.Н. Авдонина было найдено понижение почвы, где при бурении на небольшой глубине обнаружен деревянный настил (в районе бывшей будки железнодорожного переезда 184 км Горнозаводской линии железной дороги), который согласно схемам следственного дела Соколова Н.А. соответствовал единственному на плане «мостику из шпал», а, в соответствии с «запиской Юровского Я.М.», именно под «мостиком из шпал» должно было находиться захоронение членов царской семьи.
В период с 31 мая по 1 июня 1979 г. группой Авдонина – Рябова было вскрыто 2 м² почвы в районе «мостика из шпал», расположенного непосредственно на трассе Коптяковской дороги в Поросенковом логу.
Во вскрытии участвовало 6 человек: А.Н. Авдонин и Г.П. Авдонина, Г.П. Васильев, В.А. Песоцкий, Г.Т. Рябов и М.В. Рябова. 31 мая захоронение не вскрывалось, проводились подготовительные работы (было пробито 5 скважин под шпалами). Примерно на глубине 100 см находилась темная масса со специфическим запахом. В тот же день исследователи определили примерное место расположения деревянного настила. На следующий день проведено вскрытие захоронения. Деревянный настил находился на глубине 30-40 см от поверхности земли. Сразу же под настилом оказались человеческие останки. А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым были изъяты из раскопа 3 черепа. Согласно фотоснимкам захоронения, сделанным в 1979 г. и заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела – это черепа № 1 (А.С. Демидовой), № 5 (великой княжны Татьяны Николаевны) и № 6 (великой княжны Анастасии Николаевны). Во время раскопок группа Авдонина-Рябова вскрыла лишь верхний участок захоронения. При этом скелеты и черепа № 4 (императора Николая II) и № 7 (императрицы Александры Федоровны) не были потревожены и не извлекались участниками операции. Черепа от скелетов, условно обозначенных номерами 1, 5 и 6 были изъяты членами группы в научных целях (для их возможного изучения и идентификации). Череп, обозначенный № 1 (Демидовой А.С.) Авдонин А.Н. оставил в Екатеринбурге, Черепа №№ 5 и 6 (великих княжон Татьяны Николаевны и Анастасии Николаевны) Рябов Г.Т. увез в Москву для возможных исследований. При этом из черепа № 6 (великой княжны Анастасии) выпали два зуба, которые при последующем захоронении в 1980 г. были помещены в отдельный сосуд со спиртом. Со всех черепов были сняты слепки.
После неудавшихся попыток провести идентификацию черепов группа Авдонина-Рябова приняла решение об их повторном погребении в районе Поросенкова лога.
6 июля 1980 г. около 21 часа Рябовым Г.Т. и Авдониным А.Н. захоронение вновь было вскрыто (вдоль захоронения сделан разрез-траншея размерами примерно длиной 100х70 см, шириной 100х20 см и глубиной 60 см). В образовавшуюся яму были помещены:
Ящик в форме прямоугольника, внутрь которого положены (в хлорвиниловой обертке и в таких же мешках поверх обертки):
1. Череп Николая II (?), золотой мост слева.
2. Череп Татьяны Николаевны.
3. Череп Алексея Николаевича (?) или Анастасии Николаевны (?).
Туда же положили в такой же обертке:
1. Фрагменты костей, которые хранил Авдонин А.Н. (кроме черепа).
2. Фрагменты костей, которые хранил Васильев Г.
3. Фрагменты костей из под сосны.
4. В двух флакончиках со спиртом – зубы, выпавшие из двух черепов, хранившихся у Рябова Г.Т., и зуб, неизвестно чей, подобранный в захоронении. Кроме того, в этих флакончиках тщательно собран весь прах, осыпавшийся с черепов во время хранения, плюс фрагменты некрозированной ткани с черепов.
Поверх праха (останков) положен медный (желтой меди) «крест-хранитель» с распятым спасителем и обычной надписью на обороте. Штихелем грубо сделаны следующие надписи: вверху справа – «Претерпевший до конца спасется». «Матф. Х – 22» и «Взято 01.06.79. Возвращено 07.07.80»
После этого ящик был зарыт в подготовленную яму, на него положен тяжелый камень и место закрыто свежим дерном.

3. Анализ письменных источников и документов о гибели и захоронении членов Российского императорского дома и лиц из их окружения, погибших в 1918-19 гг.

3.1 Исторические материалы, связанные с гибелью царской семьи

Для поиска и обработки материалов, связанных с обстоятельствами гибели царской семьи следствием совместно с Правительственной Комиссией по расследованию обстоятельств гибели и захоронения останков императора Николая II в 1993 г. была создана группа специалистов в области истории и архивного дела во главе академиком И.Д. Ковальченко. В состав группы вошли: главный государственный архивист – руководитель Государственной архивной службы России доктор исторических наук Р.Г. Пихоя, заместитель руководителя Государственной архивной службы доктор исторических наук В.П. Козлов (впоследствии руководитель Государственной архивной службы), директор Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) доктор исторических наук С.В. Мироненко, директор Архива Президента РФ А.В. Коротков, заместитель начальника Управления регистраций и архивных фондов Федеральной службы контрразведки В.К. Виноградов, доктор исторических наук Ю.А. Буранов, кандидат исторических наук – ведущий архивист Государственного архива РФ В.М. Хрусталев, драматург Э.С. Радзинский, академик Российской Академии наук – директор Института истории и археологии Урала Алексеев В.В. Активное участие в поиске материалов принимали: кандидат исторических наук начальник отдела Российского центра хранения документов новой и новейшей истории Лыкова Л.А., ведущие специалисты государственных архивов Санкт-Петербурга, Свердловской, Томской, Новосибирской, Тюменской, Пермской и других областей, Республики Мордовия.
Основные исследования проводились в Государственном архиве Российской Федерации (г. Москва), Российском государственном историческом архиве (г. Санкт-Петербург), Архиве Президента Российской Федерации, Российском государственном военном архиве, Российском центре хранения документации новейшей истории (бывшем Центральном партийном архиве при Институте марксизма-ленинизма), Центре хранения современной документации (бывшем архиве Секретариата ЦК КПСС), Государственном архиве Свердловской области, Центре документации общественных организаций Свердловской области, ведомственных архивах Российской Федерации (Министерства иностранных дел РФ, Министерства внутренних дел РФ, Федеральной службы безопасности РФ, Генеральной прокуратуры Российской Федерации и ряде других). Были организованы тематические запросы во все архивы Российской Федерации, проведен поиск силами посольских служб Министерства иностранных дел РФ в других странах мира, непосредственно изучены соответствующие материалы Национального архива Соединенных Штатов Америки, Национального архива Великобритании, Федерального архива Федеративной Республики Германии, Национального архива Дании, Архива Великого князя Лихтенштейнского, архивы Гуверовского института войны, революции и мира (США), Гарвардского университета (США), частных собраний семьи Карповых, М. Ростроповича, ряда частных архивов в Великобритании, Дании, США и ФРГ.
С целью поисков документов и изучения данных, касающихся темы расстрела царской семьи Мироненко С.В. и Соловьевым В.Н. осуществлены выезды в Великобританию, Германию, Австрию, Швейцарию, княжество Лихтенштейн, Бельгию и США
В ходе работы выявлены и изучены основные комплексы документов и литературных источников:
1. Официальные документы, сообщающие об обстоятельствах расстрела Николая II и членов его семьи, современные изучаемым событиям.
2. Дипломатические документы.
3. Материалы расследования, проводившегося следственными органами правительства Директории и Колчака А.В., а также воспоминания лиц, участвовавших в расследовании, либо участников событий.
4. Воспоминания участников расстрела и захоронения и близких к ним лиц.
5. Публикации авторов, непосредственно не принимавших участия в событиях, передающих их из анонимных источников разной степени достоверности.

3.1.1. Официальные документы

Официальные документы дают основания для вывода о расстреле всей семьи бывшего императора Николая II и лиц из его окружения.
16 июля 1918 г., не имея прямой связи с г. Москвой по телефону, Екатернинбург связался с членом ЦК, Председателем Петроградского РКП Зиновьевым Г.П., находившимся в Петрограде. В тот же день, 16 июля 1918 г. от Зиновьева Г.П. в 21 час 22 мин. поступила телеграмма на имя председателя СНК В.И. Ленина и председателя ВЦИК Я.М. Свердлова с сообщением из Екатеринбурга от Голощекина Ф.И. и Сафарова Г.И., в которой сообщалось: «Москва, Кремль, Свердлову, копия Ленину из Екатеринбурга по прямому проводу передают следующее: сообщите в Москву, что условленного с Филипповым суда по военным обстоятельствам не терпит отлагательства, ждать не можем. Если ваше мнение противоположно, сейчас же вне всякой очереди сообщите. Голощекин. Сафаров. Снеситесь по этому поводу сами с Екатеринбургом. Зиновьев»» .
Телеграмма от 17 июля 1918 г. из Екатеринбурга из президиума областного совета В.И. Ленину и Я.М. Свердлову о расстреле Николая II в связи с «белогвардейским заговором», о том, что его семья «эвакуирована в надежное место», а также с изложением официального заявления Совета
Шифротелеграмма от 17 июля 1918 г. из Екатеринбурга от А.Г. Белобородова секретарю Совнаркома Н.П. Горбунову для Я.М. Свердлова о том, что расстреляна вся семья, официально же будет объявлено, что семья эвакуирована .
Выписка из заседания Президиума Всероссийского центрального исполнительного комитета от 18 июля 1918 г., протокол № 1, о сообщении о расстреле Николая II, одобрения решения Уральского областного совета, разборе и публикации личных документов Николая II.
Протокол № 159 заседания Совета Народных Комиссаров от 18 июля 1918 г. с информацией Я.М. Свердлова о расстреле Николая II и утверждении этого приговора президиумом ЦИК.

3.1.2. Среди дипломатических документов следует выделить:

Записку по прямому проводу от 20 июля 1918 г. полномочного представителя России в Германии А.А. Иоффе наркому иностранных дел Г.В. Чичерину о судьбе Николая II.
Телеграмму от 20 июля 1918 г. Чичерина в Берлин для Иоффе с сообщением о расстреле в Екатеринбурге 16 июля 1918 г. Николая II и об одобрении приговора Уральского областного совета президиумом ВЦИК. .
Эти документы, служившие для официальной информации правительства Германии, косвенно подтверждают дезинформацию о судьбе всей царской семьи и послужили в дальнейшем источником возникновения о «чудесном спасении» членов семьи.

3.1.3. Материалы расследования, проводившегося следственными органами правительства А.В. Колчака.

Эти материалы сохранились в комплексе так называемой следственной комиссии следователя по особо важным делам при Омском окружном суде Н.А. Соколова и находятся на хранении в ряде архивов России, США, Великобритании и других стран.

3.1.4. Воспоминания участников событий

Важнейшим источником данных об обстоятельствах расстрела и захоронения являются воспоминания участников событий.
Основная, наиболее полная информация находится в документах, связанных с комендантом Дома особого назначения, непосредственным организатором расстрела и захоронения членов семьи Николая II и лиц из его окружения Юровского Я.М. Следствием рассмотрено несколько вариантов его воспоминаний:
1. Наиболее ранняя (краткая) редакция, где свидетельства Я.М. Юровского были записаны членом ВЦИК известным историком и государственным деятелем Советской России М.Н. Покровским. («записка» ориентировочно датируется 1920 годом).
2. Вторая (пространная) редакция записок Юровского датируется апрелем-маем 1922 г. Эта записка подписана Юровским, машинописный текст имеет правку, сделанную его рукой.
3. Третья редакция (сокращенная) возникла в 1934 г. Она была создана по заданию Уральского Истпарта, в ходе совещания в феврале 1934 г. старых большевиков, участников охраны и расстрела Николая II. В этот документ входят стенограмма выступления и подготовленный на основе стенограммы в ряде деталей отличающийся от него текст окончательного документа; сохранились стенограммы, выполненные двумя стенографистками.
4. В различных музеях и архивах страны имеются копии «краткой» записки Юровского без дописки о месте захоронения трупов. Экземпляры копий изготовлены и заверены сыном Я.М. Юровского - А.Я. Юровским.

Воспоминания Г.И. Сухорукова - красноармейца, чекиста, привлеченного к перезахоронению останков Николая II и его свиты 18-19 июля 1918 г. рассказывают об обстоятельствах захоронения на дороге и о сожжении двух трупов.
Воспоминания Медведева (Кудрина) М.А. - подробная предсмертная запись воспоминаний о расстреле и захоронении царской семьи была адресована Н.С. Хрущеву и передана Л.Ф. Ильичеву.
Запись воспоминаний И.И. Родзинского о проведении чекистами операции по созданию ложных доказательств существования «заговора офицеров», якобы поставивших своей целью бегство царской семьи и о захоронении останков.
Воспоминания Ермакова П.З. отличаются от других стремлением автора подчеркнуть свою роль в организации расстрела и захоронения. Во всех своих воспоминаниях П.З. Ермаков указывает на то, что все трупы были сожжены. Ряд деталей его воспоминаний вызывают серьезные сомнения.
Среди приведенных документов, исключая воспоминания Ермакова П.З., в вопросах, касающихся организации захоронения останков Николая II нет существенных противоречий и разночтений. Необходимо специально отметить, что полностью совпадают сведения людей, либо не связанных между собой по должности или роду деятельности, либо разделенные значительным временем (например, воспоминания И.И. Родзинского, М.А. Медведева (Кудрина) и воспоминания Я.М. Юровского и Г.И. Сухорукова), а также то, что мемуаристы, как правило, не имели возможности ознакомления с документами других участников расстрела и захоронения, а также материалами «колчаковского» следствия. Совпадение деталей (времени, места и обстоятельств захоронения) объясняется тем, что каждый из них описывал реально происходившие события, свидетелями и участниками которых они были. Некоторые различия в изложении объясняются особенностями запоминания, психологией мемуаристов. Незначительные расхождения в мелких деталях только подчеркивают самостоятельность воспоминаний, а не их воспроизведение из «единого источника» или по указанию какого-то органа власти.
Полностью исключена также возможность специальной фальсификации всего этого комплекса источников, поскольку они дошли в подлинниках, в современных времени создания списках, а также в составе современных им дел и производственных комплексов. Важно отметить, что до 1992 г. большая часть этих документов находилась на секретном хранении и была известна крайне ограниченному кругу лиц в различных, мало связанных между собой архивных собраниях.
В 1956 г. интерес исследователей обстоятельств гибели царской семьи привлекли воспоминания И.Л. Мейера, опубликованные в немецком журнале «7 TAGE» с 14 июля по 25 августа 1956 г. . В публикации подробно рассказывается об обстоятельствах смерти и уничтожения трупов царской семьи и слуг, приводятся «подлинники» решения уральский властей и списки лиц, принимавших участие в осуществлении акции. Анализ данных материалов показывает, что приведенные документы по форме не соответствуют принятым в делопроизводстве партийных и государственных органов Урала в период подготовки расстрела царской семьи. Автором допускаются многочисленные неточности в изложении событий, вводятся мнимые руководители акции, существование которых не подтверждается другими данными. Следствие не располагало возможностью детально изучить биографию И.Л. Мейера и документы (в подлинниках), представленные им журналу «7 TAGE». Не исключено, что автор мог находиться на Урале летом 1918 г., но явная фальсификация ряда документов не дает возможности использовать воспоминания Мейера И.Л. в качестве источника доказательств.

4. Судебное следствие по факту гибели царской семьи, проведенное следователями А.П. Наметкиным, И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым в 1918-24 гг.

К началу весны 1918 г. на востоке страны – в Поволжье и Сибири советская власть победила повсеместно. В то же время, в крупных городах формировались контрреволюционные военные организации, готовые при удобном моменте вступить в вооруженную борьбу с Советской властью. В Поволжье такие организации создавались в Казани, Симбирске, Саратове, Самаре; на Урале – в Уфе, Челябинске, Оренбурге; в Сибири – в Омске, Красноярске, Томске, Новониколаевске, Иркутске и других городах. В политическом авангарде подполья находились эсеры, но реальную вооруженную силу составляли правые элементы, прежде всего, промонархически настроенные офицеры – белогвардейцы.
Еще при Временном правительстве в 1917 г. на Украине из военнопленных и эмигрантов был сформирован Чехословацкий корпус, насчитывающий около 60 тыс. человек. После победы Октябрьской революции по соглашению Чехословацкого национального совета с Советским правительством корпус должен был эвакуироваться из России во Владивосток, с тем, чтобы принять участие в войне против Германии. Весной 1918 г. воинские эшелоны двинулись на Восток, но из-за разрухи на транспорте продвигались они очень медленно. В конце мая – начале июня 1918 г. в Поволжье и Сибири возник крупный антикоммунистический фронт. Начало ему положил белочешский мятеж, сразу же поддержанный белогвардейским подпольем; политическое руководство мятежом осуществляли правые эсеры. В ночь на 8 июня 1918 г. белочехи ворвались в Самару. Сразу же из находившихся в Самаре членов Временного правительства образовалось первое эсеровское правительство – Комитет членов Учредительного собрания (Комуч). Разрозненные части красной армии, действия которых осложнялись предательством бывших царских офицеров, отступали перед войсками белочехов и Сибирской армии. Восстановление гражданских учреждений на местах, в том числе и судебных, представляло для Комуча значительные сложности, поскольку отсутствовало доверие между эсерами, другими представителями левых движений, промонархически настроенными офицерами и представителями белочехов. Существовали параллельные органы власти, которые не были склонны информировать друг друга о полученной информации. Такое положение создавало определенные сложности в расследовании уголовного дела о расстреле членов царской семьи и лиц из их окружения
25 июля 1918 г. Екатеринбург был взят войсками Сибирской армии и белочехами. 30 июля 1918 г. началось судебное расследование по обстоятельствам исчезновения царской семьи из Екатеринбурга, порученное следователю по важнейшим делам Екатеринбургского окружного суда А.П. Наметкину. Это уголовное дело Наметкин А.П. вел до 7 августа 1918 г., а затем был освобожден от его расследования. Общим собранием своих отделений Екатеринбургский окружной суд передал материалы следствия члену Екатеринбургского окружного суда Сергееву И.А. Анализ следственных материалов Наметкина А.П. и члена Екатеринбургского окружного суда Сергева И.А. свидетельствует о том, что ими была проделала значительная кропотливая работа по поиску возможных свидетелей, осмотру и изучению вещественных доказательств. К окончанию своей работы по уголовному делу (середине февраля 1919 г.) Сергеев И.А. собрал достаточно полный комплекс доказательств, свидетельствовавший о гибели 17 июля 1918 г. в доме Ипатьева всех членов царской семьи и лиц из их окружения, а также о том, что их тела были вывезены для погребения или уничтожения в район Ганиной Ямы близ деревни Коптяки. Основным поводом, повлекшим расстрел царской семьи Сергеев И.А. считал действия военных и гражданских властей большевистского Урала. Версии о возможном международном заговоре, повлекшем смерть царской семьи Сергеев И.А. не придавал серьезного значения.
С 5 февраля 1919 года Верховным правителем адмиралом Колчаком А.В. дальнейшее расследование было поручено следователю по особо важным делам при Омском окружном суде Соколову Н.А., который вел его до своей смерти, последовавшей в ноябре 1924 года. Передача уголовного дела для расследования следователю по особо важным делам Омского окружного суда Соколову Н.А., прежде всего, была связана с серьезными изменениями политической обстановки на Урале и в Сибири.
18 ноября 1918 г. в Омске произошел политический переворот, в результате которого была ликвидирована «уфимская конституция» от 23 сентября 1918 г. Пятичленная Директория была свергнута. Сразу после переворота Совет Министров, осуществлявший при Директории исполнительную власть, утвердил новую «конституцию» - «Положение о временном устройстве государственной власти в России». В соответствии с ним верховная государственная власть «во всем ее объеме» передавалась «верховному правителю» - адмиралу Колчаку А.В.; ему также подчинялись все вооруженные силы. «Материальной» вооруженной силой, совершившей политический переворот 18 ноября 1918 г. были поддерживаемые кадетами монархически настроенные белогвардейские военные. В колчаковских верхах резко усилился интерес к расследованию уголовного дела, связанного с гибелью семьи бывшего российского Императора Николая II и лиц из его окружения. Расследование уголовного дела приобрело, прежде всего, политическую окраску. Органы следствия, ранее занимавшиеся этими вопросами теперь уже не устраивали новое руководство как «эсеровские» и подверженные «красным» влияниям. Верховным правителем Колчаком А.В. был проставлен вопрос о полной смене лиц, принимавших участие в расследовании.
17 января 1919 г. адмирал Колчак А.В. возложил на М.К. Дитерихса , «общее руководство по расследованию и следствию по делам об убийстве на Урале Членов Августейшей Семьи и других Членов Дома Романовых» . Дитерихс М.К. получил приказание расширить рамки производившегося в то время предварительного следствия по этим делам, не ограничиваясь узко только юридической стороной дела, но направляя общее исследование в целях освещения вопроса также с исторической и национальной точек зрения. Специально для ведения предварительного следствия Дитерихсу был придан судебный следователь по особо важным делам Соколов Н.А., а для выполнения требований следственного производства по розыскам и раскопкам помощником Дитерихса М.К. был назначен начальник Военно-административного управления Екатеринбургского района Домантович С.А.
Генеральная прокуратура России, Российский центр хранения документации новой и новейшей истории (РЦХИДНИ), Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ) и Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДОО СО) располагают 8 томами «соколовского дела», фотоснимками, негативами и разрозненными документами, подлинного следственного производства, надзорными документами и копиями, выполненными Соколовым Н.А., материалами следствия, переданными в ГА РФ в сентябре 1997 г. Великим князем Лихненштейна Хансом-Адамом II, а также копиями подлинного следственного дела из различных зарубежных архивов.
Согласно категорическим выводам следствия, проведенного в 1918-24 годах, все члены царской семьи погибли в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге. В этот период рассматривались различные версии о сокрытии тел. Наиболее вероятной признавалась версия об уничтожении трупов путем их расчленения и сожжения в районе заброшенных шахт (между «Открытой шахтой» и «Ганиной ямой» у деревни Коптяки близ Екатеринбурга. Следствием также проверялись данные о возможном спасении некоторых членов царской семьи. Проверка последней версии показала ее полную несостоятельность .
25 июля 1918 года, когда г. Екатеринбург был взят от большевиков войсками Сибирской армии и белочехами, офицеры-монархисты заинтересовались ДОНом – Домом особого назначения (домом инженера и промышленника Ипатьева Н.Н.), в котором ранее содержалась под стражей царская семья. Дом был покинут, в нем всюду в беспорядке валялись вещи членов царской семьи. Дом не охранялся, его помещения после того, как была снята охрана большевиков посетило большое число любопытных, некоторые из них забирали царские вещи «на память» в качестве сувениров.
30 августа 1918 г. началось официальное судебное расследование. Оно возникло от судебного следователя по особо важным делам Екатеринбургского окружного суда Наметкина А.П. в обычном законном порядке: в силу предложения, данного прокурором Екатеринбургского окружного суда 30 июля 1918 г. за № 131.
30 июля 1918 г. следователем Наметкиным А.П. был проведен осмотр так называемой «Открытой шахты» (по классификации М.К. Дитерихса – шахты № 7), расположенной в 150 саженях (320 м) от пруда для стока воды из шахт – «Ганиной Ямы» Исетского рудника, в ходе которого обнаружены обгорелые вещи и драгоценности, опознанные как принадлежавшие членам царской семьи. Там же найдены: кусок человеческой кожи, вставная челюсть доктора Боткина и отчлененный палец, несколько фрагментов костей крупных млекопитающих. Позднее в другом отделении той же шахте обнаружили осколки гранат, труп собачки великой княжны Анастасии Николаевны и другие вещи, принадлежавшие членам царской семьи.
По поручению следствия группа офицеров и прикомандированных к ним лиц под руководством товарища прокурора Екатеринбургского окружного суда Магницкого Н.Н. в течение длительного времени проводила активные осмотры и раскопки в районе «Ганиной Ямы».
С 11 по 14 августа 1918 г. следователь Сергеев И.А. произвел осмотр дома Ипатьева Н.Н. по Вознесенскому проспекту г. Екатеринбурга, где находились в большом количестве брошенные личные вещи, иконы, книги, принадлежавшие членам семьи и слугам Николая II. В одной из комнат первого этажа на полу и стенах имелись многочисленные пулевые отверстия и замытые пятна крови. Обстановка комнаты свидетельствовала о том, что в ней могли быть расстреляны люди. Из стен и пола извлечены пули от пистолетов систем: Маузера (калибр 7,63 мм), Браунинга (калибр 7,65 мм), Кольта (калибр 11,43 мм); револьвера системы Наган (калибр 7,62 мм) и четырехлинейного револьвера неустановленной системы. Следствие после осмотра «Ганиной Ямы» и дома Ипатьева, допроса ряда свидетелей выдвинуло версию о расстреле всех членов царской семьи и лиц из их окружения.
Эту версию подтвердили допросы участников событий. В ходе следствия были допрошены охранники «Дома особого назначения» Летемин М.И., Проскуряков Ф.П., Якимов А.А., Медведев П.С., которые дали показания о том, что в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. Николай II, члены его семьи и слуги были расстреляны в подвале дома Ипатьева. Согласно показаниям этих свидетелей, расстрелом руководил комендант «Дома особого назначения» Юровский Я.М. Трупы ночью 17 июля 1918 г. вывезены Ермаковым П.З. и другим неизвестным им членом Чрезвычайной комиссии на грузовике, которым управлял шофер Люханов С.И. В живых из прислуги остался только мальчик – товарищ детских игр цесаревича Алексея – Седнев Л.И. Кровь в комнате и во дворе была замыта участниками расстрела и охраной, «расстрельное» помещение приведено в порядок.
20 и 26 января 1919 г. чины прокурорского надзора из здания Екатеринбургской телеграфной конторы изъяли шифрованную телеграмму от 17 июля 1918 г. за подписью Председателя Уралсовета Белобородова на имя Секретаря Совнаркома Горбунова для передачи Председателю ВЦИК Свердлову Я.М. В телеграмме говорилось: «Передаите Свердлову что все семеиство постигла та же участ что и главу оффициально семия погибнет при евакуации»
Следствие добыло веские доказательства того, что трупы членов царской семьи большевики вывезли на грузовике в район “Ганиной Ямы”, где с ними производили какие-то манипуляции. Ни один из участников уничтожения и захоронения в ходе следствия 1918-24 гг. не был установлен и допрошен. Согласно показаниям сторожа переезда Лобухина Я.И. и его сына Лобухина В.Я., в ночь, с 18 на 19 июля 1918 г. один из грузовиков, продвигавшийся по Коптяковской дороге по направлению от деревни Коптяки к Екатеринбурга, переехав переезд № 184, застрял на болотистой местности в районе этого железнодорожного переезда «горнозаводской линии», где простоял около Поросенкова лога всю ночь. По показаниям ряда свидетелей этот грузовик появился в Екатеринбурге утром 19 июля 1918 г. Грузовик, по словам очевидцев, получил значительные повреждения и в его кузове можно было видеть потеки крови.
Следователи собрали многочисленные доказательства и пришли к выводу о гибели всех членов царской семьи.
Согласно «Постановлению» члена Екатеринбургского окружного суда Сергеева И.А. от 20 февраля 1919 г., «представляется доказанным, ...что б. Император Николай II, б. Императрица Александра Федоровна, Наследник Цесаревич, в. княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия Николаевны убиты одновременно в одном помещении, многократными выстрелами из револьверов, ...что тогда же и при тех же обстоятельствах убиты состоявший при Царской семье лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, комнатная служанка Анна Демидова и слуги Харитонов и Трупп”.
В материалах уголовного дела, письмах и книге «Убийство Царской семьи» Соколов Н.А. пришел к аналогичным выводам. .
По версии Соколова Н.А. вывезенные в район «Ганиной Ямы» трупы были разрезаны и разрублены острорежущими орудиями. Части трупов сжигались в кострах при помощи керосина и уничтожались серной кислотой. Разорванные и разрезанные куски одежды сжигались в тех же кострах. Оставшиеся предметы побросали в шахту
Хотя версию о расчленении и сожжении трупов Соколов Н.А. считал наиболее вероятной, им были предприняты значительные усилия для поиска останков в окрестностях Екатеринбурга. Несмотря на привлечение большого числа военнослужащих и гражданских лиц для поиска (до тысячи человек), удалось обследовать лишь малую часть территории, где могли быть скрыты трупы. В «Представлении» товарища прокурора Екатеринбургского окружного суда Магницкого Н.Н. от 30 декабря 1918 года говорилось о том, что «производимые нами обследования могли только при счастливой случайности дать хорошие результаты... производить обследование старых шахт - это значит иметь 3% на успех». Соколов Н.А. из-за наступления красных также не имел возможности внимательно исследовать окрестности «Ганиной Ямы».
С 23 мая по 17 июля 1919 г. Соколовым Н.А. произведен осмотр пути, идущего к руднику, в районе которого были обнаружены вещи царской семьи. Соколов упоминает дорогу вблизи переезда № 184 «горнозаводской линии». В протоколе осмотра имеются фотографии «мостика из шпал». В районе «мостика» 10 июля 1919 г. Соколов Н.А. допросил работавшего на переезде свидетеля Василия Лобухина, который показал, что «около 12 часов ночи [с 18 на 19 июля] по дороге из Коптяков прошел через наш переезд грузовой автомобиль, должно быть тот самый, что пришел из города ночью... Вместе с ним шло 10-12 коробков и, кажется, несколько дрог. Грузовой автомобиль, коробки и дроги проехали на город прямо от нашего переезда. Там в логу у них автомобиль застрял. Кто-то из них взял из нашей ограды шпал и набросал там мостик». Автомобиль прошел через Верх-Исетск только утром. Мостик из шпал обозначен Соколовым Н.А. на плане осмотра места происшествия, и его расположение на местности совпадает с тем участком Коптяковской дороги, где в 1991 г. вскрыто захоронение девяти человек. Во время осмотра этого места следственной группой Н.А. Соколова произведена фотосъемка этого места.
Анализ материалов уголовного дела Н.А. Соколова дает основания для выводов о том, что Н.А. Соколов в момент проведения поисковых работ не располагал достаточно полной информацией о возможном месте захоронения и не имел технических возможностей охватить детальными поисками участок захоронения. В связи с тем, что основные вещественные доказательства были обнаружены в районе Ганиной Ямы и «открытой шахты», усилия следователя сосредоточились на обследовании, прежде всего, участка, вокруг которого было выставлено оцепление и укромных мест в этом районе, где располагалось около 60 заброшенных шахт. Последовавшее летом 1919 г. наступление красных войск положило конец поисковым работам Н.А. Соколова.
Соколов Н.А. остался крайне недовольным проведенным им осмотром и считал его крайне недостаточным. В проколе осмотра от 23 мая – 17 июня 1919 г. он с огорчением пишет: «… Определить возможное местонахождение трупов Августейшей Семьи при наружном осмотре данной местности или частей сих трупов, буде самые трупы расчленялись и уничтожались, не представляется возможным. Таких мест в данной местности слишком много и для правильного разрешение этой задачи необходимо планомерное проведение работ по раскрытию старых шурфов, шахт и других мест, внушающие некоторые в сем отношении подозрения». Впоследствии Соколов Н.А. пришел к твердому убеждению, что в период с 17 по 19 июля 1918 г. тела всех членов царской семьи и расстрелянных с ними лицами были сожжены до пепла, а остатки биологических тканей уничтожены серной кислотой в районе «Ганиной Ямы». Самое важное достижение за все время следствия – обнаружение «мостика из шпал», под которым находились трупы членов царской семьи и лиц из их окружения не было реализовано Соколовым Н.А. – раскопки в этом месте не планировались и до конца расследования это место не привлекало внимания следователя.
В настоящее время проанализированы причины, приведшие к серьезной следственной ошибке Соколова Н.А. Изучение реестра уголовных дел, находившихся в его производстве ранее (список дел находится в Пензенском областном историческом архиве) показывает, что Соколов Н.А. никогда ранее не занимался уголовными делами, связанными с изощренными способами укрытия трупов. На момент осмотра и до окончания следствия Соколов Н.А. располагал лишь свидетельскими показаниями, данными осмотров и вещественными доказательствами, которые неоспоримо свидетельствовали о том, что ночью 17 июля 1918 г. трупы членов царской семьи и слуг были доставлены в район «Ганиной Ямы». С этого момента до раннего утра 19 июля 1918 г. лесной массив, расположенный в пределах между переездом 184 км Горнозаводской линии Уральской железной дороги и деревней Коптяки был оцеплен и никакой информации о том, что на этом участке происходило в указанный период, кроме вольного толкования результатов осмотров, Соколов Н.А. не имел. За пределами линии оцепления красноармейскими отрядами Соколовым Н.А. производился лишь поверхностный осмотр по пути движения транспорта. Механизм образования повреждений на вещественных доказательствах, обнаруженных в районе Открытой шахты (шахты № 7) оценивался следователем зачастую без использования научных данных, допускалось произвольное толкование фактов (как, например, оценка принадлежности людям или животным фрагментов костной ткани, обнаруженной в кострищах неподалеку от Открытой шахты. Без проведения соответствующих полноценных биологических исследований Соколов Н.А. признал их за фрагменты человеческих тел).
В связи с установлением Советской власти на территории Забайкалья и Дальнего Востока, в 1920 г. Н.А. Соколов эмигрировал за границу. Там он продолжил расследование уголовного дела. Его внимание при этом сосредоточилось на версии о том, что убийство царской семьи явилось конечной целью некого длительного, продолжавшегося десятилетия, заговора «темных сил», связанных с Г.Е. Распутиным, еврейскими и германскими кругами, представителями Временного правительства и большевиками. Эта версия вплоть до смерти Н.А. Соколова в ноябре 1924 г. им доказана не была.
В ходе настоящего расследования она также не нашла подтверждения.
В следственных томах Сергеева И.А. – Соколова Н.А находятся материалы, связанные с расследованием обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в гг. Перми, Екатеринбурге и Алапаевске. Основная часть расследования с выездом на место в г. Алапаевск и окрестности выполнена судебным следователем Сергеевым И.А. В ходе расследование убийства великого князя Михаила Александровича Романова Сергеевым И.А. и Соколовым Н.А. выезды в г. Пермь и ее окрестности не осуществлялись.
В настоящее время следствием изучены все известные на сегодня в мире документы, связанные со следствием Наметкина А.П., Сергеева И.А. и Соколова Н.А., обнаружен и использован значительный пласт документов, ранее недоступных исследователям.
Сравнение следственных документов Н.А.Соколова с данными, приведенными участниками расстрела и захоронения и материалами настоящего следствия показывают их непротиворечивость. Документы дополняют друг друга, позволяют детально восстановить картину происшедшего.
В протоколе осмотра места обнаружения останков от 11-13 июля 1991 г. указано, что захоронение обнаружено в 15 км от центра Екатеринбурга на месте старой заброшенной Коптяковской дороги. Могила находилась в низине заболоченной лесной поляны размером 30х40 м и представляла собой яму, закрытую сверху (на расстоянии 30-40 см от поверхности земли) хворостом, палками и полусгнившими остатками шпал. Участок захоронения имел прямоугольную форму размером 1,6 х 2 м, глубина могилы составляла от 0,8 до 1,22 м. Дно ямы образовано твердыми коренными породами. В могильной яме находились беспорядочно положенные один на другой скелеты людей. Остатки одежды и обуви не обнаружены. Кроме того, там находились фрагменты керамики, 11 пуль и механизм от ручной гранаты, обрывки веревки. Это место полностью соответствует указанному Соколовым Н.А. в протоколе осмотра «мостику из шпал».
Проведенной судебно-баллистической экспертизой установлено, что пули, найденные в захоронении, выпущены из пистолетов системы Маузера (калибр 7,63 мм) и Браунинга (калибр 7,65 мм) и револьвера системы Наган (калибр 7,62 мм). По экспертному заключению следственного дела Соколова Н.А. в ходе осмотра дома Ипатьева были обнаружены пули, выпущенные из аналогичных систем оружия. Представленные на экспертизу в ходе расследования настоящего уголовного дела пистолеты системы Маузер, Кольт калибра 11,43 мм № 78517 и Браунинг № 389965 принадлежавшие участникам расстрела Ермакову П.З. и Медведеву (Кудрину) М.А., схожи с системами оружия, использованного при расстреле. Представленный для исследования осколок, найденный в захоронении, является частью ручной гранаты, выпускавшейся в период первой мировой войны. По своим техническим данным обнаруженные на месте захоронения вещественные доказательства (пули, осколки гранат, черепки от посуды для хранения кислоты, обрывки веревки и другие) совпадают с боеприпасами и другими объектами, приведенными в следственном деле Н.А. Соколова.

Продолжение >>